Это удивительное место в Челябинске: по одну сторону тихо течет река Миасс, по другую – шумит сосновый бор. Сама природа словно диктовала человеку, что здесь можно заниматься только одним «живым производством» — молоть муку. На протяжении двух с половиной веков мельницы остаются главными героями этой набережной. Причем, мельницы именные, названные по фамилиям своих владельцев, судьбы которых до сих пор вызывают живой интерес.
Имена издалека
Чем дальше вглубь времен, тем меньше шансов найти человека – разве лишь установить принадлежность к сословию. Так, самая первая мельница на нашей набережной была устроена еще в 1764 году отставным казаком С. Поповым. Рядом, «при деревне Шершневской» была построена мельница казачьего капрала И. Беляева. Наверняка были и другие мельницы – благо, Указ Сената от 22 сентября 1743 года предписывал воеводам «особливо именно в Челябинской крепости достойных и пожиточных купцов и ремесленников приласкать…»
В энциклопедических материалах упоминается, что в середине 1780-х годов мельница Попова была заброшена, а восстановил ее лишь в 1799 году челябинский купец Кураев. О нем тоже мало что удалось найти. В список наиболее известных челябинских купцов он не попал и в истории города не задержался. Зато он проявился в истории со златоустовским заводчиком А.А. Кнауфом, у которого служил управляющим на одном из заводов и, доведя завод до банкротства, попросту сбежал от кредиторов – «спрятался» за челябинской мельницей…
В 1839 году появится уже более значимое имя: мельница «перешла к врачу К. Покровскому, будучи использована им для винного завода». Врач Корнилий Иванович Покровский приехал в Челябинск в 1837 году и возглавил городскую больницу. Будучи человеком расторопным и предприимчивым, он вполне мог за два года скопить капитал и прикупить «нечто», чтобы не проживаться одной больницей. Мельница вполне подходила для этой задачи.
Но в середине XIX века Покровский всерьез увлекся золотодобычей – его «вотчиной» станут Шершни и Градский прииск. Именно тогда, скорее всего, мельница будет «сброшена» братьям Мотовиловым. Одновременно Покровский затевает крупное сельскохозяйственное и винокуренное дело – но совершенно в другом месте: вверх по течению Миасса, там, где сегодня раскинулось Шершневское водохранилище.
Мельница на набережной по-прежнему ждала своего настоящего хозяина. И он появился…
Осторожный купец
Два десятилетия спустя отмены крепостного права можно в полной мере назвать взлетом новой молодой предпринимательской эпохи. В Челябинске зазвучали новые фамилии: Покровские, Степановы, Крашенинниковы, Кузнецовы, Чикины, Галеевы, Архиповы, Перцевы, Пихтовниковы, Мареновы, Лаптевы. К концу XIX века они уже прочно стояли на ногах и представляли собой тот тип людей, которых сегодня называют «self-made man» – сделавших самих себя с чистого листа.
Одним из них был купец 2 гильдии Иван Петрович Кузнецов – человек достаточно приметный в истории Челябинска. В разных характеристиках его определяли как человека осторожного, честного, расчетливого и терпеливого. То есть «дух авантюризма» в нем никогда не пропадал, поскольку его и не было. Дело свое он складывал ровно, прочно, надолго.
К пятидесяти годам владелец собственной маслобойни, нескольких магазинов в городе, Иван Петрович Кузнецов имел весьма приличный капитал и недвижимость. В частности, в Челябинске у него было три дома, в том числе и двухэтажный каменный особняк в центре, на улице Большой (Цвиллинга, рядом с театром оперы и балета). На 1913 год только имущество И.П. Кузнецова оценивалось в 200 тысяч рублей. Его сыновья Владимир и Дмитрий также занимались торговлей. При этом Владимир преуспел больше, входил в состав биржевого комитета и арбитражную комиссию.
На судьбе Ивана Петровича Кузнецова пришлось остановиться подробно по двум причинам. Во-первых, некоторые исследователи старого Челябинска называют его причастным к истории мельницы на нынешней площадке Мельзавода. Во-вторых, как раз это и может быть правдой…
Тайна вензеля «ВИК»
«Это было большое пятиэтажное каменное здание на берегу реки Миасс, с метровой толщины стенами, воздвигнутыми из кирпича на яичном растворе. На его фронтоне гордо значился вензель хозяина – «ВИК» — Василий Иванович Кузнецов. Купец торжественно отпраздновал пуск своей мельницы. Был молебен, водосвятие, хозяйские подарки, патриотические слова атамана шершневских казаков и самого купца: «Во славу Отечества!»
На сегодняшний день это историческое описание 1898 года можно назвать классическим и «официально-корпоративным»: оно воспроизводится в средствах массовой информации, тиражируется в электронных изданиях и каталогах. Может быть, и не стоит подвергать сомнению, но…
Суть в том, что Василия Ивановича Кузнецова в истории челябинской общественной и деловой жизни как будто нет. Он нигде не проявлялся – ни в учетно-ссудном комитете, ни в городских комиссиях, ни в попечительских советах, что для того делового времени совершенно не свойственно. Информации о Василии Ивановиче нет ни в энциклопедии «Челябинск», ни в энциклопедии «Челябинская область». В ОГАЧО данные на купца В.И. Кузнецова также отсутствуют.
Как купец, свои капиталы Василий Иванович не заявлял – по меньшей мере, данных об этом тоже нет. Возможно, что он находился в «черном списке» т.н. «теневых купцов», которые путем незаявления гильдейского капитала уходили от налогов. В любом случае, владелец и строитель мельницы, причем, паровой, а значит очень дорогостоящей, не мог так просто раствориться.
В качестве версии можно предположить ошибку биографа – в самом имени Василий. Вероятнее, что пресловутый вензель ВИК на фронтоне мельницы – Владимир Иванович Кузнецов, сын челябинского купца Ивана Петровича Кузнецова, который вполне мог справиться с подобным строительством и подарить, записать мельницу на 22-летнего сына.
Роспись в Памятной книге
Мельница, выстроенная Кузнецовым, положила начало промышленной эпохе в переработке зерна – она могла производить до 5 тысяч пудов муки в сутки, была оснащена самым современным по тем временам оборудованием. Чтобы запустить на полную мощность мельничные турбины, были построены оригинальный водоспуск и плотина.
Места вокруг кузнецовской мельницы обживаются: с восточной и южной стороны построены жилые дома с огородами, между мельницей и жилым массивом заложен сад. С южной стороны имелись конюшня-каретник, мастерские. Еще в 1898 году Кузнецов подает в Городскую думу прошение о строительстве железной дороги к мельнице через лес. А в 1901 году на мельницу будет проведена телефонная линия.
Первые несколько лет дела шли очень хорошо, но затем на мельнице случился пожар. Купец и родоначальник промышленной переработки зерна И.П. Кузнецов не пережил подобного удара, а у сыновей не хватило деловой хватки. В итоге в 1911 году мельницу купил кустанайский купец Михаил Петрович Архипов, по имени которого ее и называли до самой революции, да и ещё долгое время после неё…
О Михаиле Архипове можно рассказывать много. Например, он получил крепкое домашнее образование – и не в дворянской, а в зажиточной крестьянской семье. Поэтому знал мукомольное дело не понаслышке. Известность тоже пришла к нему рано – в 27 лет он зарекомендовал себя как предприимчивый купец и промышленник.
Ему быстро стал тесен Кустанайский уезд, затем не устроила мощность паровой мельницы в Шумихе. В начале ХХ века Архипов прочно обосновался в Челябинске. Филиалы его торгового дома открылись в Екатеринбурге, Перми, Вятке, а оборот превысил три миллиона рублей – огромная сумма! Об основательности купца говорил и его особняк, построенный в 1911 году на углу Скобелевской и Оренбургской улиц (ныне Коммуны и Васенко) и состоявший из десятка комнат с богатым декором, лепниной и росписью.
В купленную мельницу он также вкладывался основательно и владел ей до 1919 года, умудряясь договариваться с новой революционной властью. Но после национализации Михаил Петрович словно исчез – никаких документальных свидетельств не сохранилось.
Зато остался городской апокриф. Рассказывают, что в период хрущевской оттепели на мельзаводе проходила экскурсия, и один старичок все расспрашивал экскурсовода о мельницах. Когда его спросили: «Кто Вы такой?» — он ответил: «Я в давние времена работал на Архиповской мельнице». — «Кем?» — «Да на разных должностях». Экскурсовод попросил старичка расписаться в Памятной книге. После в книгу случайно глянул один из ветеранов и воскликнул:
— У нас в гостях был хозяин мельницы!..
Вниз по течению
Удивительно, но в начале ХХ века в Челябинске появилась еще одна кузнецовская мельница, которая считалась лучшей по тем временам. Выстроил ее ниже по течению реки купец Алексей Васильевич Кузнецов и создал практически целый городской квартал в районе нынешнего Дворца спорта «Юность» и улицы Энгельса.
А.В. Кузнецов появился в Челябинске еще в середине 1880-х годов. Сын троицкого купца 1 гильдии, он прибыл в город скромным представителем Троицкого торгового дома братьев Кузнецовых. Потребовалось двадцать лет, чтобы накопить собственные капиталы и подать прошение в городскую думу о выделении ему участка под строительство мельницы.
«104-й плановый квартал», как обозначался этот участок, имел весьма непрезентабельный вид. В 1904 году это практически окраина, «городской выгон», по которому крупнорогатое челябинское стадо дружно шло к реке на водопой. Кстати, за этот обильно унавоженный землеотвод городская управа назначила купцу Кузнецову цену в два раза больше среднегородской – 3 рубля за сажень.
Тем не менее, А.В. Кузнецов приступил к освоению участка с азартом и размахом. Он как раз в том возрасте – 40 лет – когда есть и опыт, и силы. Первым делом, естественно, была мельница. Он строил ее с учетом ошибок своих предшественников – например, заказал новое поколение оборудования, которое позволяло свести к минимуму зависимость от дефицита водных ресурсов.
В свою мельницу Алексей Васильевич просто влюбился, отдавал ей и силы, и время. Итог большой работы не заставил себя долго ждать. К 1907 году мельница А.В. Кузнецова была признана одной из крупнейших и лучших в городе, а годовой оборот торговли, как это указано в списке учетно-ссудного комитета Госбанка, превысил 1 500 000 рублей…
Вместе с мельницей рос и 104-й квартал Ивановской улицы. При мельнице были построены необходимые амбары, склады, мастерские. Вместе с производственными зданиями в квартале появлялись и жилые дома. Обживался и сам Алексей Васильевич: затеял строительство большого двухэтажного дома на улице Ивановской. С этой улицей, собственно, и выйдет скверная история, которая будет стоить ему здоровья и жизни.
Суть в том, что А.В. Кузнецов, когда подавал прошение о приобретении участка, обещал городской думе замостить часть Ивановской улицы. Но затем выслал письмо, в котором ссылался на трудное финансовое положение, отказываясь продолжать начатые работы по мощению. Так принято излагать эту историю.
На деле Кузнецов обязался замостить – и замостил – обещанную часть улицы. А не всю целиком, как со временем стал требовать от него городской голова А.Ф. Бейвель, зная уязвимое место купца: земля под мельницей приобреталась в рассрочку, по факту – была в аренде, а значит, город всегда мог отказать Кузнецову в купчей.
Противостояние накалялось – и в 1908 году болезнь свалила Алексея Васильевича с ног. В 1910 году он умрет, а по его делу откроют конкурсное производство…
Купчая крепость
«Расстройства в финансовых делах» семьи Кузнецова были неизбежны. К тому же беда не приходит одна. В 1911 году случился страшный неурожай, который «прошел катком» по всем мельничным хозяйствам Урала. Мельница Кузнецова простояла без работы целый год. Семью Алексея Васильевича взяли под свою опеку его друзья: купец-троичанин Закир Галеев и коллега по учетно-ссудному комитету Госбанка Михаил Крашенинников. Они и зададутся простой и прагматичной целью: восстановить работу мельницы.
Выход нашли одновременно простой и сложный: найти инвестора. Таким стала знаменитая фирма Антона Эрлангера, «мучного короля», изобретателя первой паровой вальцевой мельницы. С владельцами компании был очень хорошо знаком Михаил Крашенинников. Он и уговорил братьев Эрлангеров принять участие в торгах, чтобы «застолбить» за собой «кузнецовскую» мельницу — пока он, Крашенинников, проводит реорганизацию своей компании и ищет способ аккумулировать капиталы для купчей на свое имя. В 1912 году это, собственно, и было сделано.
А в 1913 году в торгово-промышленном хлебном Челябинске появилось первое крупное товарищество с объединенным капиталом: «Крашенинников, Братья Яушевы и Галеевы». Результат превзошел все ожидания: новоявленный тройственный союз имел только уставный капитал в 300 тысяч рублей – никто из предпринимателей-одиночек не мог с этим сравняться. Выкупить мельницу А.В. Кузнецова было лишь делом техники. 2 сентября 1913 года Челябинская городская дума вынесла окончательное определение: «совершить купчую крепость на Михаила Николаевича Крашенинникова, Торговый дом «Братья Яушевы» и братьев Закира и Ибрагима Галеевых…»
С началом Первой мировой войны интересы товарищества изменятся – компания займется поставками продовольствия в действующую армию. Заниматься одновременно непосредственным производством не всегда получалось. Добавит неразберихи и революционная ситуация в стране. Мельницу решено было продать.
В 1918 году ее приобретет сын крупного челябинского хлеботорговца Иван Сильвестрович Толстых. С этого момента она войдет в челябинский городской обиход как «толстовская мельница» и будет такой долгое время.
И.С. Толстых начал проводить модернизацию мельницы, доведя ее производительность до 900 тысяч пудов зерна в год, строил большие планы по расширению производства. Увы, после возвращения Красной армии в Челябинск летом 1919 года мельница была национализирована. О дальнейшей судьбе ее владельца ничего не известно.
Впрочем, так произойдет не только с ним. В новой советской эпохе старому предпринимательству места уже не найдется – там будет совсем другая история…
